Слово на открытии выставки «Патриарх Никон» в Государственном историческом музее, 26 июня 2002 года
Патриарх Московский и всея Руси АЛЕКСИЙ II
Слово на открытии выставки «Патриарх Никон» в Государственном историческом музее
26 июня 2002 года
Уважаемые гости и устроители выставки «Патриарх Никон»!
Сегодня в залах Государственного исторического музея мы открываем выставку, которая дает нам возможность соприкоснуться с одной из наиболее драматических личностей в истории Русской Православной Церкви, да, пожалуй, и всей России - Патриархом Никоном.
Значение семнадцатого столетия, вместившего в себя эпохальные переломы во всех сферах духовной, государственной, культурной жизни русского народа, для истории России еще не оценено полностью. Одно из важнейших внутренних противоречий этого бурного и пронизанного высокими идеями века отражено в двух могущественных фигурах — царе Алексее Михайловиче и Всероссийском Патриархе Никоне, чьи отношения дружбы-вражды самым существенным образом повлияли на русскую историю.
Плодом совместной реформаторской деятельности Патриарха и царя, целью которой было приведение русской церковной жизни в соответствие с нормами бытия современных ей греческих Церквей, стала богослужебная реформа, начавшаяся в 1653 году и продолжившаяся при преемниках Никона. Активное участие государства в реформе и насильственное ее насаждение привели к последствиям, которые многие историки называют катастрофическими, ибо в результате реформы от Церкви отторглось большое количество верующих людей.
Не менее значительные последствия имели споры по вопросу о соотношении патриаршей и царской власти. При поставлении в Предстоятеля Русской Церкви Никон выдвинул условием принятия Патриаршего сана «неложное послушание» царя и бояр Патриарху, «яко начальнику, и пастырю, и отцу краснейшему, елико вам возвещать буду о догматах Божиих и о правилах». Это обещание царем и боярами было дано. В деле церковного управления Патриарх Никон разрушил существовавшую практику поставления епископов и настоятелей монастырей по царскому указу и, по свидетельству Павла Алеппского, «распоряжался самодержавно». По свидетельству митрополита Макария, «в лице Никона власть Русского Патриарха достигала такой степени, какой она не достигала ни прежде, ни после». Однако в результате придворных интриг Патриарх потерял влияние при царском дворе и в гневе отказался от управления Церковью. Затянувшееся на многие годы противостояние опального Первоиерарха и царя имело и более далекие последствия — в течение всей второй половины столетия царская власть старательно ограничивала полномочия Предстоятелей Церкви, и в конечном итоге на два долгих столетия Патриаршество в России было упразднено.
Вот уже на протяжении трех веков историки Церкви и государства вновь и вновь обращаются к судьбе Патриарха Никона и его дружбе-противостоянию с царем Алексеем Михайловичем, пытаясь найти новые объяснения этому важнейшему для жизни Русского государства семнадцатого столетия конфликту. Думаю, что и в новом веке эта тема будет оставаться актуальной для научных исторических исследований. Опыт прошлых столетий свидетельствует о том, что и попытки создания теократии, то есть полного подчинения всей жизни общества церковному управлению, и желание сделать церковное управление частью государственного аппарата, подчинить духовную власть светской, приводят к негативным последствиям и для общества, ввергаемого в катаклизмы политических и идеологических волнений и революций, и для духовного здоровья народа. История семнадцатого столетия явилась нам уроком, позволяя на живом примере убедиться, что имеющие различные природы Церковь и государство не могут и не должны сливаться в единое целое, «ибо порядок священства — один, а порядок царства — другой», но, взаимодействуя, они могут и должны вместе трудиться во благо своего народа и своей страны.
Из книги "Церковь и духовное возрождение России". Т.3 Ч.2 Стр. 438.